- 21
- 36
Предисловие
Я часто становился свидетелем людской сущности: противостояние, всплеск эмоций, стремление за удовлетворением своего «я» и как итог этого — пресловутая человеческая жажда власти и насилия, натиск которой вдребезги разбивает все рамки морали и закона, навсегда перечёркивая судьбу сиюминутного зверя в человеческом облике. Мне всегда было жаль тех, кто не совладав с эмоциями, не найдя другого выхода, безудержно стремился в бездну, из которой нет выхода, просто-напросто перечёркивая своё дальнейшее будущее. И сколько бы мне не твердили, что от этого не убежать, будучи на своей должности, я продолжаю верить, что при организации должного порядка, всё будет идти так, как было задумано. Именно поэтому я выбрал этот путь и именно поэтому я служу своему народу.
Основная часть
Я родился 6 января 1987 года в Вашингтоне в неполной семье. Моим единственным родственником был отец: человек не самого выдающегося внешнего вида, в основном его отличительной чертой был видно сгорбившийся, чуть впалый нос, который стал таким вследствие перелома. Глаза его всегда были ярко выражены и неописуемо передавали каждую эмоцию, только по одному его взгляду можно было понять, какую оценку он даёт своим действиям и действиям окружающих его людей. Человеком он был праведным, всегда стремился к жизни правильной, где правила морали и закона не нарушаются. Этому он учил и меня, постепенно воспитывая во мне дух справедливости и активного отношения к жизни, окружающим меня людям. Он считал, что вырасти я должен человеком, который сможет изменить других, вести за собой людей и показывать им правильный образ жизни, никогда не предавать себя и свою страну. Я и правда стал человеком поистине совестливым и чувственным, мне доставляло удовольствие общение с людьми, мне нравилось следить за их эмоциями, угадывать сложившиеся обстоятельства, которые могли их привести в восторг или печаль, я всегда находил общий язык со знакомыми, в трудную минуту их поддерживал, а в часы радости старался разделить с ними их маленькие и большие победы. С каждым годом своей жизни я улавливал в себе тенденцию быть крайне развитым на эмпатию человеком. В книгах, которые я читал, в стихах, которые я учил и любил цитировать, я видел восхваление умения "быть Человеком, а не казаться", это сыграло важную роль в моём воспитании, как и нравоучения отца, важность и необходимость которых я разделял, не пререкаясь с ним. Он был добрым и отзывчивым человеком, он всегда оставался весёлым, непоколебимым и стойким даже в самые трудные моменты, чтобы показать мне и вбить в голову одну мысль — из любой ситуации есть выход, главное не опускать руки. К сожалению, в престарелом возрасте его охватила хворь, с каждым днём он становился слабее и былой дух угасал, а глаза перестали так изящно передавать эмоции, казалось, что он уже мёртв, ибо проблеск былых глаз исчез, передо мной теперь было просто оставленное душой тело. Я долго пытался смириться с тем, что когда-то по приезде домой я его больше не увижу. Я не мог совладать с той мыслью, что его жизнь подходит к концу, счёт идёт на минуты. В 2017 году он скончался, а я больше не встречал человека похожего на него, человека, который мог бы также любить жизнь и ловить глазами только хорошее. И тогда я понял, что теперь этим человеком должен стать я, чтобы те люди, которые находятся рядом со мной, видели во мне хорошего товарища и идейную личность, способную несмотря ни на что идти к своей цели, ведя за собой верных соратников.
Мой путь в армию США лежал через долгие раздумья и сомнения. В школе я редко давал себе спуску, всегда старался быть в курсе каждого даваемого преподавателями материала. Вера отца в меня, его поддержка и моё собственное чувство долга и ответственности перед ним помогали мне идти в этом направлении. В старшей школе я задумывался о том, кем я хочу стать. Это был трудный и долго обдумываемый выбор, принять который я смог не так быстро. Об армии я на момент школы не думал вообще, хотя агитационная её часть очень развита и я нередко видел видеоролики о преимуществах службы. В основном я задумывался о карьере юриста, я хотел быть на стороне закона и приводить его в действие, я рассматривал множество вариантов обучения. В конце концов я наткнулся и на специализации юриспруденции в армии, среди которых встретил роль военного полицейского. Это была первая возможность карьерного плана в армии, которая меня по-настоящему зацепила. Я видел в этом несколько немаловажных деталей: я буду заниматься тем, что мне нравится — следить за законом; служить своему народу; вносить вклад в поддержание организации в рядах армии США. Отец говорил, что служба — это большая ответственность, это приверженность к идеологии своей страны, поддержка её во всех начинаниях. Будучи сформированным как личность, патриотически настроенная, я видел в том свой долг, я хотел быть полезным для своей страны как меня учил мой отец. В итоге я решился стать частью армии и продолжать свой путь в силовой структуре.
Моя подготовка проходила долго и изнурительно, но закалённость духа росла с каждым этапом обучения. Я постепенно привыкал к тому режиму, который выбрал основным для своей будущей жизни. Мне сразу понравилась армейская атмосфера, сплочённость её коллектива, озабоченность всех общим делом и уверенный шаг вперёд. Я быстро нашёл своих людей и стал неотъемлемой частью компании, это были люди, принципы и идеалы которых были схожи с моими, мы могли открыто друг с другом общаться и каждый из нас друг друга вдохновлял на свершение разного рода поступков. Прожив немалую долю своего времени в таком коллективе, я выделил для себя огромную ценность дружбы, я научился по-настоящему ценить людей и разбираться в них, я никогда не перечил своим друзьям и старался оставаться с ними собой. Такая сплочённая дружба и такое отношение к людям также одна из семи ценностей армии США, которые стали для меня впоследствии самыми важными догмами в моей жизни, я научился жить этими ценностями и соблюдать каждые из них, потому что видел в том свой долг. Эти ценности меня учили жить так, чтобы ни моё лицо, ни лицо армии США и моей страны не были посрамлены. Но тогда я ещё был молод и только начинал гореть этими идеями, где-то я по-детски был излишне взбудоражен, а где-то по глупости излишне не прав. Но те уроки жизни, которые я вынес во время подготовки, я использовал на протяжении всей жизни и эти уроки становились всё обширнее с годами моей службы, они были моей путеводной звездой, в направлении которой я уверенно и твёрдо шагал.
В момент, когда вся эта кладезь полученных мной навыков переполняла меня, заставляя чувствовать себя словно окрылённым, я принял решение стать офицером и полностью отдать себя службе в армии. Я долго служил, закончил немало квалификационных курсов, офицерскую подготовку, постоянно внушал себе необходимость достижения этой цели, чтобы прийти к званию второго лейтенанта и к командованию подразделением военной полиции. Я был необычайно рад тому, что теперь могу руководить людьми, я старался быть лояльным к своим подчинённым, воспитывал в себе сдержанность и дисциплинированность, чтобы быть примером для подражания для тех, кто находится в моём подчинении. Я уважал каждого из вверенных мне людей, я видел в них уважаемые, правильно сформированные личности, относился к ним с пониманием, за что получил взаимное отношение в ответ. Правда, произошёл момент, после которого я окончательно изменился психологически, я полностью поменял свой взгляд на службу, этот случай перевернул мою жизнь, заставив клешнями впиться во все тяготы армейской службы.
В 2018 году я совсем немного провёл свою службу на посту командира. В моём подчинении был парень по имени Кевин, парнишка родом из Вашингтона, я сразу привязался к нему, он был совсем юн, но также мотивирован служить на благо Родины, как и я. Это цепляло меня, я старался всеми доступными мне способами обучать его тому, что знаю сам. В очередной служебный день у нас объявился дезертир, якобы доведённый своими сослуживцами до этой патовой ситуации. Он ранил двоих военнослужащих, с которыми у него были напряжённые отношения, был объявлен как преступник, пытался бежать с базы, но неудачно. Он забаррикадировался в небольшом помещении, совсем остервенев, у него был всплеск агрессии и жалости одновременно. Со слезами на глазах, полностью покрасневший, он крепко сжимал в руках автомат, то ненавидя всё вокруг, то жалея о содеянном. Я руководил ситуацией на месте, управляя взводом военной полиции. Дело шло к началу штурма помещения. Я вёл переговоры с нарушителем, он очень быстро, но расплывчато формулировал мысли, он не знал, что именно он хочет, но был уверен в одном — он однозначно жалеет о содеянном, в этот момент он отдал бы всё, чтобы заново пережить тот момент, когда решился взять в руки автомат и подстрелить своих сослуживцев. Он переживал каждый миг своей жизни и думал о том, как он мог поступить иначе. Это была апатия, он окончательно выходил из себя, не слушал призывы бросить оружие и сдаться, чтобы не усугублять ситуацию. Он уже не был человеком, он просто был зверем во плоти человека.
Я был готов к этой ситуации и тысячу раз прокручивал её у себя в голове, как и сотни других, описанных в мануалах, которые я читал и по которым учился работать, но внутри меня что-то будоражило, создавало огромное волнение, я словно оказался не в своей тарелке, я резко начал терять самообладание и последовательность действий в моей голове перемешалась, не давая мне уловить нужную и чётко сформулированную цель. Я поймал на себе взгляд юнца Кевина и тогда словно что-то заставило меня выбрать его первым номером при штурме. Он был совсем неопытен, ему нужно было учиться у своих более опытных соратников. Сержант Вашинтон тогда посмотрел на меня в недоумении, как и остальная часть собравшегося взвода, но я, ловя их взгляды на себе, продолжал считать это правильным решением. Сейчас мне кажется, что это был урок всей моей жизни, который я не мог пропустить. Именно в этот момент судьба решила сыграть со мной в ящик, именно тогда она решила сбить меня с толку и показать, что в жизни не всё бывает настолько слаженно и радужно, насколько я себе представляю. И ни один учебник меня не научит тому, как полученная практика в ходе жизни. И этот урок я запомнил на всю жизнь. Во время штурма Кевин зашёл первым номером, я видел по его лицу как он нервничает, эти три последние секунды его жизни, он совершил ошибку, неправильно заняв позицию, слишком долго обдумывал свои действия ввиду неопытности и автоматная очередь пробила его вдоль всего тела. Эти три секунды, которые в моих глазах казались целой вечностью, в течение которой я разглядел каждую эмоцию на его лице: боль, страх, уныние, печаль. Он, окровавленный, в судорогах, падал на моих глазах, бросив взгляд на меня, сразу после его падения сержант Вашингтон резко среагировал и обезвредил нарушителя вместе с остальными членами взвода.
Его смерть оказала огромное влияние на меня. Я очень долго приходил в себя, я всеми силами не подавал виду на службе, что каждый день прокручиваю у себя момент его смерти в голове. Я старался сосредоточиться только на службе. Я постоянно винил себя в его смерти. Я говорил с капелланом, каялся и искал способ вернуться к прежнему состоянию. В конце концов, смирившись с произошедшим, я не вернулся к своему прежнему характеру, после этого жизненного урока я по-настоящему изменился. Я с головой ушёл в службу, я постоянно учился и учил остальных, пытался находить ошибки и недочёты, исправлять их в кратчайшие сроки, работал со своим мышлением, своей организацией и стойкостью, чтобы больше не допускать произошедшее с Кевином. Я стал ненавидеть халатность и безалаберное отношение к службе, замечая это в военнослужащих командного состава, относился к ним с презрением, часто делал замечания, но все мои слова проходили мимо ушей, а меня стали считать просто предметом декорации на месте службы, поскольку я жил на ней, чтобы совершенствоваться. Для меня стало жизненно необходимым поддержание порядка в рядах армии. Я с ещё большим уважением и с ещё большей ответственностью стал относиться к своим подчинённым, старался стать для них лучшим другом, за советом к которому они всегда придут, зная, что я им помогу.
Сейчас я могу с полной уверенностью заявить, что я стал тем человеком, которым хотел, быть которым меня учил мой отец. Я всегда думаю о нём, я всегда размышляю как бы он поступил на моём месте или как бы он посоветовал мне поступить. Часто мне не хватает его советов, но я стараюсь использовать те, что он успел дать мне при жизни. Из-за моей идейности и привязанности к службе личная жизнь очень неопределённая и непростая, мне трудно даются семейные ценности, это просто-напросто для меня сложно, но я часто пытаюсь вырваться на отдых и провести время с друзьями или потенциальной второй половиной. Я также вполне бодр на юмор во многих ситуациях, в душевных разговоров, побуждая людей или пытаясь их взбодрить, я нередко прибегаю к шуткам, пытаясь разрядить обстановку и почувствовать человеку себя расслабленно, но и серьёзность тоже мой хороший друг, ибо это хорошо дисциплинирует. Я уверенно смотрю в будущее и часто вспоминаю о строках Омара Хайяма:
Кто понял жизнь, тот понял суть вещей,
Что совершенней жизни только смерть,
Что знать, не удивляясь, пострашней,
Чем что-нибудь не знать и не уметь.
Что совершенней жизни только смерть,
Что знать, не удивляясь, пострашней,
Чем что-нибудь не знать и не уметь.
