- 21
- 5
Меня зовут Бэн Бутчер, мне 27 лет и я киллер.
Я родился в 1995 году в Лондоне, с самого раннего детства, я узнал что такое жестокость. Я жил со своей матерью, доброй и любящей женщиной. Она развелась с моим отцом когда мне было 4 года. Он был неуравновешенной и агрессивной сволочью.
Несмотря на судебный запрет о приближении, напиваясь он часто заваливался к нам домой по вечерам, а то и по ночам и домогался матери, не редко доходило и до побоев. Уже в те годы я пытался защитить маму от него, однако и мне очень сильно доставалось.
В те моменты я не испытывал какого либо страха, я злился на него и с каждым таким случаем, моя злоба к нему росла.
Последний раз, когда он к нам пришёл и ломился в дверь, мама вызвала полицию. Мне было 5 лет и я уже понимал за эти годы, что отец вредит матери и делает ей больно. У отца и матери случилась словестная перепалка и он накинулся на неё и начал избивать.
Я тут же побежал к ним на кухню услышав крики и бросился бить его своими маленькими кулачками. Отец оттолкнул меня в сторону и я ударился головой о стену. Пока я вставал, отец продолжал бить мою маму, все было в крови, в тот момент во мне сломалось всё детское что во мне было, я не думал о страхе, не думал что я не смогу, я схватил нож с кухонного стола и воткнул нож ему в ногу. В силу своего возраста я не мог нанести сильный удар, и это было похоже на неглубокий укол ножом в область бедра. Пока моя мать лежала на полу, отец взял нож который упал на пол и пошёл на меня, в этот момент в дом ворвались двое сотрудников полиции и застрелили его.
Так в 5 лет, моему детству пришёл конец.
После этого, я узнал что моя мама скончалась в больнице из за полученных травм.
Я чувствовал скорбь, я злился что не смог сделать чего то большего и не смог остановить отца, я пообещал себе, что буду делать всё возможное, что бы защитить других.
Из за отсутствия родственников меня отправили в детский дом. Я был спокойным мальчиком, но видя то, как многие дети издеваются над более слабыми, я чувствовал то, что почувствовал когда видел как мой отец избивал мою мать.
Такие случаи были редкими, однако я бывал у директора детского дома из-за подобных приступов агрессии, как они это называли, у детей были травмы от вилок, палок да и просто синяки после того как я заступился за других детей.
Иногда я не видел меры в том, что я делаю, поэтому и применял всё, что попадалось подруку.
Мне было жалко тех, над кем они издевались, и я не чувствовал ни капли сожаления к тем, кто с ними так поступал.
Я не бил детей просто так, только за дело, за издевательства над слабыми, за унижения и оскорбления девочек.
Я был довольно крупным ребёнком и к 16 годам я был уже ростом 180 сантиметров.
После того, как мне исполнилось 18 лет, я решил рекрутироваться в армию. Мои поступки в детском доме не повлияли на это, так как подобные случаи часто утаивают.
В целом я был всегда спокоен, моя жизнь шла как нужно, я спокойно воспринимал крики сержантов, и прочие грубые армейские заморочки.
Я отслужил в армии 3 года, научился великолепно пользоваться оружием, научился рукопашному бою.
Я пошёл добровольцем в зону боевых действий в Сирии в качестве наёмник. Я верил в то, что мы воюем с плохими людьми, и в силу своего обещания я считал нужным избавить мир от этих людей.
Во мне говорила частичка детской абсурдности, я утрировал такие моменты у себя в голове.
За месяц я убил 12 человек из снайперской винтовки 5 человек из штурмовой винтовки и 1 я убил ножом. В бою 1 на 1, я сразился с Сирийским солдатом, это было на утро после обстрела укрытия сирийцев, наш отряд из 5 человек отправили проведать обстановку в укрытия, однако двое выживших устроили засаду. Двух моих напарником расстреляли как только они спустились в подземное укрытие, мы даже не ожидали, что кто то выжил, мы втроём сразу побежали к ним и завалили эту мразь, я остался на улице чтобы прикрывать парней которые пошли дальше в убежище, через несколько минут я услышал взрыв, они нарвались на растяжку установленым втором выжившим сирийцем, я спускаясь вниз, не думал что там кто то есть, думал просто наткнулись на ловушку, я увидел своих ребят, один был ещё жив, ему оторвало ногу. Я бросил автомат в сторону и попытался ему помочь, но на меня напал сирийский солдат с ножом. Я был крупнее его и с лёгкостью повалил его на землю, в голове вспомнилась картина, когда я летел на отца с ножом, помню я тогда подумал, был бы я такой же крепкий в тот момент, я бы точно одолел отца.
В тот момент на меня что то нахлынули и я начал добить грудь сирийцу, удар за ударом, и в тот момент я испытал странное чувство, это было похоже на удовольствие облегчение. Я помню всех убитых тогда, потому как сомневался в своих действиях, иногда думал, что могло быть все иначе и необязательно их убивать. Но тот последний, он испортил это, полное безразличие к нему, только злость и желание разрубить его на мельчайщие куски.
В течении нескольких недель, меня мучало странное ощущение, я мог грубо и резко отвечать, я постоянно злился и заводился на ровном месте. Моя служба была закончена когда я напал на сержанта, он что то сказал о моей матери, я даже и не помню уже, помню только злобу которая заполнила моё тело и меня преклинило и это перерасло в драку, я повалил его на землю и начал вбивать его лицо в пол, пока не прибежали солдаты и не оттащили меня.
Меня выгнали из армии и отправили к психотерапевту по решению суда.
2 месяца сеансов хватило, что бы определить мне диагноз "Импульсивное расстройство личности ", в следствии чего я ходил каждую неделю за рецептом к психотерапевту для получения таблеток. Психотерапевт сказал, что мои приступы могут прогрессировать, и как только это начнётся, тут же сообщить ему.
Я устроился работать грузчиком в местный торговый центр, в армии я часто занимался спортом и таскал железо и был довольно атлетично сложен, с моим на тот момент ростом 2 метра.
Жизнь моя была вполне спокойна пока я пил таблетки. В 24 года я познакомился с прекрасной девушкой Катрин, мы вскоре поженились и у нас родилась прекрасная дочь.
Когда дочери был год, одной ночью она умерла. Как называют это врачи "Приступ внезапной детской смерти".
В тот момент, за долгое время, мне захотелось причинить боль этому врачу, злоба снова заполнила меня и я накинулся на врача который вышел сообщить нам о том, что с нашей дочерью.
Моя жена была в ужасе и полной депрессии.
По решению суда, мне дали условный срок и отправили на исправительные работы. Моя жена не могла жить в этом городе и полностью разочаровалась во мне, она развелась со мной и уехала к родителям в другой город.
Я напивался, закидываясь таблетками успокоительного, но меня все чаще начали посещать мысли о том, что я хочу убить.
Как на войне, то же чувство вернулось ко мне.
На общественных работах, я познакомился с одним темнокожим парнем по имени Дилон, который рассказал мне о частной военной компании в которой он когда то работал.
Мы с ним неплохо сдружились и он помог мне устроится в ЧВК, где нужны были мои военные навыки.
Таблетки все меньше помогали, дома я часто бил посуду или ломал мебель, но я продолжал их пить, что бы хоть как то притупить приступы.
В ЧВК нас отправляли на различные задания, где нужны были группы зачистки, скажем так пушечное мясо.
Приступы агрессии проходили во время заданий, я был такой же сосредоточеный и хладнокровный. Каждый раз убивая человека, я испытывал какое то блаженство, удовольствие, я понимал что моя болезнь прогрессирует, и нужно обратится к врачу, я знал чем это сулит, и знал, что сойду сума больше если не смогу убить кого нибудь.
Позже руководство ЧВК предложило мне индивидуальные контракты по устранинию лиц в разных странах и городах, так я стал специальным агентом ЧВК, работал один и убивал политических деятелей, лидеров аппозиционных движений, и богатеев которые не хотели помогать определённым лицам.
Это были тайные опреции контролируемые правительством США, они не могли послать своих людей, так как это вызвало бы международный конфликт, и прибегали к услугам ЧВК.
ЧВК отлично помогли американской армии и правительство предложило нашему ЧВК открыть офис в штате Сан-Андреас , в городе Лос-Сантос.
Мне так предложили работать из офиса в Лос-Сантоса.
В городе мои приступы начали проявляться снова из-за того, что я уже не так часто участвовал в заданиях.
Я придумал способ как могу помочь себе. Бывало я специально ходил по вечерам возле гетто, и ловил на себя взгляды некоторых отморозков. Мой вид отличная приманка, несмотря на рост и телосложение, я отлично одет и пострижен, от меня пахнет отличным парфюмом. Когда я понимаю, что какой отморозок обратил на меня внимание, я захожу за угол и жду его там, после чего я мог забить его руками до полусмерти или вовсе убить, мог просто выстрелить в него. Это помогает лучше таблеток и выпивки. Пару раз в месяц отморозки получают по заслугам, пока я жду контракты на убийства. Я старался принести пользу обществу своим расстройством. Не хотел, что ьы это выглядело как обычные убийства, по большей части, я старался убедить в этом себя.
Мои приступы прогрессируют и к своим 27 годам мне сложно сдерживаться. Стоит отметить, что я ненападаю на женщин и детей, а так же на обычных людей, я ищю тех, кто толкает наркотики или участников банд, тех, в ком я точно уверен, что они заслуживают наказания.
Наверное это всё, что я хотел рассказать о себе, я Бэн Бутчер, киллер из Частной военной компании, а так же парень с приступами агрессии который по ночам проучает плохишей. Любящий отец покойной дочери и любящий бывший муж.
P. S. Я всегда ношу фотргафию дочери в нагрудном кармане рубашки, иногда смотря на неё, я снова становлюсь спокойным любящим отцом и мужем, без приступов. Но это всего лишь моя иллюзия....
Я родился в 1995 году в Лондоне, с самого раннего детства, я узнал что такое жестокость. Я жил со своей матерью, доброй и любящей женщиной. Она развелась с моим отцом когда мне было 4 года. Он был неуравновешенной и агрессивной сволочью.
Несмотря на судебный запрет о приближении, напиваясь он часто заваливался к нам домой по вечерам, а то и по ночам и домогался матери, не редко доходило и до побоев. Уже в те годы я пытался защитить маму от него, однако и мне очень сильно доставалось.
В те моменты я не испытывал какого либо страха, я злился на него и с каждым таким случаем, моя злоба к нему росла.
Последний раз, когда он к нам пришёл и ломился в дверь, мама вызвала полицию. Мне было 5 лет и я уже понимал за эти годы, что отец вредит матери и делает ей больно. У отца и матери случилась словестная перепалка и он накинулся на неё и начал избивать.
Я тут же побежал к ним на кухню услышав крики и бросился бить его своими маленькими кулачками. Отец оттолкнул меня в сторону и я ударился головой о стену. Пока я вставал, отец продолжал бить мою маму, все было в крови, в тот момент во мне сломалось всё детское что во мне было, я не думал о страхе, не думал что я не смогу, я схватил нож с кухонного стола и воткнул нож ему в ногу. В силу своего возраста я не мог нанести сильный удар, и это было похоже на неглубокий укол ножом в область бедра. Пока моя мать лежала на полу, отец взял нож который упал на пол и пошёл на меня, в этот момент в дом ворвались двое сотрудников полиции и застрелили его.
Так в 5 лет, моему детству пришёл конец.
После этого, я узнал что моя мама скончалась в больнице из за полученных травм.
Я чувствовал скорбь, я злился что не смог сделать чего то большего и не смог остановить отца, я пообещал себе, что буду делать всё возможное, что бы защитить других.
Из за отсутствия родственников меня отправили в детский дом. Я был спокойным мальчиком, но видя то, как многие дети издеваются над более слабыми, я чувствовал то, что почувствовал когда видел как мой отец избивал мою мать.
Такие случаи были редкими, однако я бывал у директора детского дома из-за подобных приступов агрессии, как они это называли, у детей были травмы от вилок, палок да и просто синяки после того как я заступился за других детей.
Иногда я не видел меры в том, что я делаю, поэтому и применял всё, что попадалось подруку.
Мне было жалко тех, над кем они издевались, и я не чувствовал ни капли сожаления к тем, кто с ними так поступал.
Я не бил детей просто так, только за дело, за издевательства над слабыми, за унижения и оскорбления девочек.
Я был довольно крупным ребёнком и к 16 годам я был уже ростом 180 сантиметров.
После того, как мне исполнилось 18 лет, я решил рекрутироваться в армию. Мои поступки в детском доме не повлияли на это, так как подобные случаи часто утаивают.
В целом я был всегда спокоен, моя жизнь шла как нужно, я спокойно воспринимал крики сержантов, и прочие грубые армейские заморочки.
Я отслужил в армии 3 года, научился великолепно пользоваться оружием, научился рукопашному бою.
Я пошёл добровольцем в зону боевых действий в Сирии в качестве наёмник. Я верил в то, что мы воюем с плохими людьми, и в силу своего обещания я считал нужным избавить мир от этих людей.
Во мне говорила частичка детской абсурдности, я утрировал такие моменты у себя в голове.
За месяц я убил 12 человек из снайперской винтовки 5 человек из штурмовой винтовки и 1 я убил ножом. В бою 1 на 1, я сразился с Сирийским солдатом, это было на утро после обстрела укрытия сирийцев, наш отряд из 5 человек отправили проведать обстановку в укрытия, однако двое выживших устроили засаду. Двух моих напарником расстреляли как только они спустились в подземное укрытие, мы даже не ожидали, что кто то выжил, мы втроём сразу побежали к ним и завалили эту мразь, я остался на улице чтобы прикрывать парней которые пошли дальше в убежище, через несколько минут я услышал взрыв, они нарвались на растяжку установленым втором выжившим сирийцем, я спускаясь вниз, не думал что там кто то есть, думал просто наткнулись на ловушку, я увидел своих ребят, один был ещё жив, ему оторвало ногу. Я бросил автомат в сторону и попытался ему помочь, но на меня напал сирийский солдат с ножом. Я был крупнее его и с лёгкостью повалил его на землю, в голове вспомнилась картина, когда я летел на отца с ножом, помню я тогда подумал, был бы я такой же крепкий в тот момент, я бы точно одолел отца.
В тот момент на меня что то нахлынули и я начал добить грудь сирийцу, удар за ударом, и в тот момент я испытал странное чувство, это было похоже на удовольствие облегчение. Я помню всех убитых тогда, потому как сомневался в своих действиях, иногда думал, что могло быть все иначе и необязательно их убивать. Но тот последний, он испортил это, полное безразличие к нему, только злость и желание разрубить его на мельчайщие куски.
В течении нескольких недель, меня мучало странное ощущение, я мог грубо и резко отвечать, я постоянно злился и заводился на ровном месте. Моя служба была закончена когда я напал на сержанта, он что то сказал о моей матери, я даже и не помню уже, помню только злобу которая заполнила моё тело и меня преклинило и это перерасло в драку, я повалил его на землю и начал вбивать его лицо в пол, пока не прибежали солдаты и не оттащили меня.
Меня выгнали из армии и отправили к психотерапевту по решению суда.
2 месяца сеансов хватило, что бы определить мне диагноз "Импульсивное расстройство личности ", в следствии чего я ходил каждую неделю за рецептом к психотерапевту для получения таблеток. Психотерапевт сказал, что мои приступы могут прогрессировать, и как только это начнётся, тут же сообщить ему.
Я устроился работать грузчиком в местный торговый центр, в армии я часто занимался спортом и таскал железо и был довольно атлетично сложен, с моим на тот момент ростом 2 метра.
Жизнь моя была вполне спокойна пока я пил таблетки. В 24 года я познакомился с прекрасной девушкой Катрин, мы вскоре поженились и у нас родилась прекрасная дочь.
Когда дочери был год, одной ночью она умерла. Как называют это врачи "Приступ внезапной детской смерти".
В тот момент, за долгое время, мне захотелось причинить боль этому врачу, злоба снова заполнила меня и я накинулся на врача который вышел сообщить нам о том, что с нашей дочерью.
Моя жена была в ужасе и полной депрессии.
По решению суда, мне дали условный срок и отправили на исправительные работы. Моя жена не могла жить в этом городе и полностью разочаровалась во мне, она развелась со мной и уехала к родителям в другой город.
Я напивался, закидываясь таблетками успокоительного, но меня все чаще начали посещать мысли о том, что я хочу убить.
Как на войне, то же чувство вернулось ко мне.
На общественных работах, я познакомился с одним темнокожим парнем по имени Дилон, который рассказал мне о частной военной компании в которой он когда то работал.
Мы с ним неплохо сдружились и он помог мне устроится в ЧВК, где нужны были мои военные навыки.
Таблетки все меньше помогали, дома я часто бил посуду или ломал мебель, но я продолжал их пить, что бы хоть как то притупить приступы.
В ЧВК нас отправляли на различные задания, где нужны были группы зачистки, скажем так пушечное мясо.
Приступы агрессии проходили во время заданий, я был такой же сосредоточеный и хладнокровный. Каждый раз убивая человека, я испытывал какое то блаженство, удовольствие, я понимал что моя болезнь прогрессирует, и нужно обратится к врачу, я знал чем это сулит, и знал, что сойду сума больше если не смогу убить кого нибудь.
Позже руководство ЧВК предложило мне индивидуальные контракты по устранинию лиц в разных странах и городах, так я стал специальным агентом ЧВК, работал один и убивал политических деятелей, лидеров аппозиционных движений, и богатеев которые не хотели помогать определённым лицам.
Это были тайные опреции контролируемые правительством США, они не могли послать своих людей, так как это вызвало бы международный конфликт, и прибегали к услугам ЧВК.
ЧВК отлично помогли американской армии и правительство предложило нашему ЧВК открыть офис в штате Сан-Андреас , в городе Лос-Сантос.
Мне так предложили работать из офиса в Лос-Сантоса.
В городе мои приступы начали проявляться снова из-за того, что я уже не так часто участвовал в заданиях.
Я придумал способ как могу помочь себе. Бывало я специально ходил по вечерам возле гетто, и ловил на себя взгляды некоторых отморозков. Мой вид отличная приманка, несмотря на рост и телосложение, я отлично одет и пострижен, от меня пахнет отличным парфюмом. Когда я понимаю, что какой отморозок обратил на меня внимание, я захожу за угол и жду его там, после чего я мог забить его руками до полусмерти или вовсе убить, мог просто выстрелить в него. Это помогает лучше таблеток и выпивки. Пару раз в месяц отморозки получают по заслугам, пока я жду контракты на убийства. Я старался принести пользу обществу своим расстройством. Не хотел, что ьы это выглядело как обычные убийства, по большей части, я старался убедить в этом себя.
Мои приступы прогрессируют и к своим 27 годам мне сложно сдерживаться. Стоит отметить, что я ненападаю на женщин и детей, а так же на обычных людей, я ищю тех, кто толкает наркотики или участников банд, тех, в ком я точно уверен, что они заслуживают наказания.
Наверное это всё, что я хотел рассказать о себе, я Бэн Бутчер, киллер из Частной военной компании, а так же парень с приступами агрессии который по ночам проучает плохишей. Любящий отец покойной дочери и любящий бывший муж.
P. S. Я всегда ношу фотргафию дочери в нагрудном кармане рубашки, иногда смотря на неё, я снова становлюсь спокойным любящим отцом и мужем, без приступов. Но это всего лишь моя иллюзия....
Последнее редактирование:
